Примеры предложений и цитат со словом «ефимок»
Примеры предложений со словом «ефимок»
– На, как договаривались – пять золотых ефимков… да вот тебе ещё три, помни мою доброту!
Наталья Александрова, Часослов Бориса Годунова
Украшения понемногу начал носить в ювелирные лавки, мелкие иноземные монеты и так шли неплохо, а вот крупные ефимки показывать было страшно.
Сергей Борисович Колбин, Эшафот на пьедестале. В трёх частях
Тотчас же, но указу государеву, приготовлено было для колокола меди пятнадцать тысяч пудов да сорок тысяч ефимков из чистого серебра.
Н. П. Машкин, Царь-колокол, или Антихрист XVII века
Под калачами мешочек, в мешочке пятьдесят рублей ефимками.
Владислав Бахревский, Сполошный колокол
– Он ссыпал в подставленную руку пятьдесят ефимков.
Олег Никитин, Корабельщик
И выходило не то тысяч на пятьсот ефимков, не то на все шестьсот пятьдесят.
Юрий Тынянов, Восковая персона
Сойдут и медные ефимки, пусть карманы оттягивают.
Олег Никитин, Корабельщик
Даже дарил детям ефимки, по пять-десять штук, и при этом всё озирался на окна своей квартиры, будто ожидал оттуда злобного окрика.
Олег Никитин, Корабельщик
Получив за комнату и стол несколько ефимок вперёд в качестве аванса, он проникся таким расположением к гостю, что вызвался сам обслужить его во время ужина.
Виктор Владимирович Богданов, Тайна старого тополя
В кошельке было девять клеймёных ефимков, пять золотых и несколько серебряных копеек.
Константин Масальский, Стрельцы
— Растрясем его кармашки с ефимками [Ефимки — русское название немецкой монеты — талера, употреблявшееся до половины XVIII в. Выпущенные графами Шлик в Иоахимстале еще в XII в. талеры назывались иохимами, отсюда и русское название «ефимки».].
Лажечников И. И., Последний Новик. Том 1
Он в контракте обязывался, по прибытии с труппою в Москву, царскому величеству всеми помыслами, потехами угодить и к тому всегда доброму «готовому и должному быти», и за это ему назначено было ежегодно получать по 5000 ефимков.
Гейнце Н. Э., Людоедка
— Ефимка, ты малый молодой, — сказал Егор Михайлович.
Толстой Л. Н., Поликушка
Дядя Михаила Степановича, объезжая свои поместья, привез его из Симбирска, не потому что ему особенно нужен был мальчик, а так, ему понравился добрый вид Ефимки, он и решился устроить его судьбу.
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Нет, не надо! — отвечал тот, не давая ему руки и целуя малого в лицо; он узнал в нем друга своего детства — мальчишку из соседней деревни — Ефимку, который отлично ходил у него в корню, когда прибегал к нему по воскресеньям бегать в лошадки.
Писемский А. Ф., Люди сороковых годов
Особенно потешал всех поваренок Ефимка, привязавший себе льняную бороду и устроивший из подушек аршинный горб, по которому его во всю мочь принимались колотить горничные девушки, как только он, по праву святочных обычаев, запускал свои руки за пазуху то турчанке, то цыганке, то богине в венце, вырезанном из старого штофного кокошника барышниной кормилицы.
Лесков Н. С., Некуда
А Ефимку жалеть не за что, — он парень дельный, цену себе понимает…
Горький Максим, Фома Гордеев
— А, дядя Семен, — радостно проговорил Ефимка, подходя ближе. (Ефимке жутко было одному.) — Что, свезли рекрутов, дядюшка?
Толстой Л. Н., Поликушка
Начнемте там, где оканчиваются воспоминания Ефимки; он возил молодого барина в салазках при жизни «дяденьки».
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Здесь, — шопотом сказал Егор Михайлович. — Ефимка, — прибавил он, — ты малый молодой, пошел вперед с фонарем!
Толстой Л. Н., Поликушка
Пятьдесят второй год пошел с тех пор, как красивый русый юноша Ефимка вышел в первый раз за эти ворота с метлою в руках и горькими слезами на глазах.
Герцен А. И., Долг прежде всего
Одно сберег он от юности — название Ефимки; впрочем, страннее этого патриархального названия было то, что он действительно не развился в Ефимы.
Герцен А. И., Долг прежде всего
Настасья строго-настрого наказала Ефимке, если Тит подошлет казачка спросить, с кем она говорила за воротами и с кем взошла, сказать со швеей, мол, с Ольгой Петровной, что живет у Покровских ворот.
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Дядя! тебя зовет! — крикнул Ефимка в дыру.
Толстой Л. Н., Поликушка
Грудной ребенок этот — Михайло Степанович, которого Ефимка возил на салазках, а он его кнутиком подгонял.
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Становой приехал, — сказал Ефимка, — сказывал кучер. Сейчас снимать будут. То-то страсть ночью, дядюшка. Ни за что не пойду ночью, коли велят итти наверх. Хоть до смерти убей меня Егор Михалыч, не пойду.
Толстой Л. Н., Поликушка
— А ты, Ефимка, малый молодой, беги-ка на чердак, где повесился, лестницу поправить, чтоб их благородию пройти.
Толстой Л. Н., Поликушка
«А помнишь, — говорил ежегодно Михайло Степанович Ефимке, обтирая губы после христосованья, — помнишь, как ты меня возил на салазках и делал снеговую гору?» Сердце прыгало от радости у старика при этих словах, и он торопился отвечать: «Как же, батюшка, кормилец ты наш, мне-то не помнить, оно ведь еще при покойном дядюшке вашей милости, при Льве Степановиче было, помню, вот словно вчера».
Герцен А. И., Долг прежде всего
Нельзя сказать, чтобы сношения Ефимки с Михаилом Степановичем были особенно часты или важны; они ограничивались строгими выговорами, сопряженными с сильными угрозами за то, что мостовая портится, за то, что тротуарные столбы гниют, за то, что за них зацепляются телеги и сани; Ефимка чувствовал свою вину и со вздохом поминал то блаженное время, когда улиц не мостили и тротуаров не чинили по очень простой причине — потому что их не было.
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Вон, на чердаке, говорят, висит, — отвечал Ефимка, дубиной показывая в темноте на крышу флигеля.
Толстой Л. Н., Поликушка
Ефимка потосковал, никому не говорил о том ни слова и стал попивать.
Герцен А. И., Долг прежде всего
Смотри же, Ефимка, праздник праздником, а улицу мети, да пьяных много теперь шляется, так ты, как смеркнется, вороты и запри.
Герцен А. И., Долг прежде всего
Итак, Ефимка сидел у ворот. Сначала он медленно, больше из удовольствия, нежели для пользы, подгонял грязную воду в канавке метлой, потом понюхал табаку, посидел, посмотрел и задремал. Вероятно, он довольно долго бы проспал, в товариществе дворной собаки плебейского происхождения, черной с белыми пятнами, длинною жесткою шерстью и изгрызенным ухом, которого сторонки она приподнимала врозь, чтоб сгонять мух, если бы их обоих не разбудила женщина средних лет.
Герцен А. И., Долг прежде всего
Ефимка мел юношей, мел с пробивающимся усом, мел с обкладистой бородой, мел с проседью, мел совсем седой и теперь метет с пожелтевшей бородой, с ногами, которые подгибаются, с глазами, которые плохо видят.
Герцен А. И., Долг прежде всего
— Виноват, батюшка, — передразнил его Столыгин, входивший более и более в ярость, — позови, старый дурак, Кузьку и Оську, да дурака Ефимку и кучеров. — Люди переглянулись с ужасом друг на друга, они очень хорошо знали, что значит приглашение кучеров…
Герцен А. И., Долг прежде всего
Ефимка, ни за что не хотевший подойти к флигелю, побежал к нему, стуча лаптями, как бревнами.
Толстой Л. Н., Поликушка
Ефимка, уж поправив наверху половицу, казалось, потерял весь страх. Шагая через две и три ступени, он с веселым лицом полез вперед, только оглядываясь и освещая фонарем дорогу становому. За становым шел Егор Михайлович. Когда они скрылись, Дутлов, поставив уже одну ногу на ступеньку, вздохнул и остановился. Прошли минуты две, шаги их затихли на чердаке; видно, они подошли к телу.
Толстой Л. Н., Поликушка
Ефимка откликнулся.
Толстой Л. Н., Поликушка
— Это — Ефимку, что ли?
Горький Максим, Фома Гордеев
Ефимка бывал очень доволен аристократическими воспоминаниями и обыкновенно вечером в первый праздник, не совсем трезвый, рассказывал кому-нибудь в грязной и душной кучерской, как было дело, прибавляя: «Ведь подумаешь, какая память у Михаила-то Степановича, помнит что — а ведь это сущая правда, бывало, меня заложит в салазки, а я вожу, а он-то знай кнутиком погоняет — ей-богу, — а сколько годов, подумаешь», и он, качая головою, развязывал онучи и засыпал на печи, подложивши свой армяк (постели он еще не успел завести в полвека), думая, вероятно, о суете жизни человеческой и о прочности некоторых общественных положений, например дворников.
Герцен А. И., Долг прежде всего