Другой

Cлово «другой» означает:

— понятие современной философии, представляющее собой персонально-субъектную артикуляцию феномена, обозначенного классической традицией как "свое иное" (Гегель) и обретающее статус базового в рамках современного этапа развития философии постмодернизма (см. After-postmodernism), фундируя собой стратегическую программу "воскрешения субъекта". Данная программа формируется в поздней (современной) философии постмодернизма на основе своего рода коммуникационного поворота в артикуляции философской проблематики. Оформление коммуникационной (современной) версии постмодернистской философии осуществляется на базе синтеза идей диалогизма, высказанных в рамках неклассической философии (экзистенциальный психоанализ, современная философская антропология, философская герменевтика, философия католического аджорнаменто и философская концепция языковых игр). — Прежде всего, сюда относятся идеи о так называемом "коммуникативном существовании": "бытие-с" у Хайдеггера, "со-бытие с Д." у Сартра, "бытие-друг-с-другом" у Бинсвангера, "отношение Я — Ты вместо Я — Оно" у Бубера, "преодоление отчаяния благодаря данности Ты" у О.Ф.Больнова, "малый кайрос" как подлинность отношения Я с Ты у П.Тиллиха и т.п. Так, например, в рамках данной постмодернистской программы чрезвычайно актуальное звучание обретает тезис Сартра "мне нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия, Для-себя отсылает к Для-другого", — подлинное бытие "Я" возможно лишь как "бытие-с-Пьером" или "бытие-с-Анной", т.е. "бытие, которое в своем бытии содержит бытие другого" (Сартр). Столь же созвучной оказывается для коммуникационной стратегии постмодернизма позиция Рикера, полагавшего, что "исходный образец обратимости обнаруживает себя в языке — в контексте интерлокуции. В этом отношении показателен обмен личными местоимениями: когда я говорю другому "ты", он понимает это для себя как "я". Когда же он обращается ко мне во втором лице, я переживаю его для себя как первое. Обратимость затрагивает роли как говорящего, так и слушающего, предполагая — как в отправителе, так и в реципиенте сообщения — способность указать на себя. Но обратимы только сами роли. — Идея незаместимости учитывает личности, которые эти роли играют. И в дискурсивной практике, в отличие от языковой интерлокуции, незаместимость проявляется в фиксированном использовании местоимения "я", его закреплении". Способ бытия есть, по Сартру, "быть увиденным Д.", подобно тому, как механизм конструирования "Я" основан, по Гадамеру, на "опыте Ты", и главное содержание этого опыта есть "свободное перетекание Я в Ты". — Каждый из коммуникативных партнеров не только "является значащим для другого", но и "обусловлен другим", и именно поэтому, по словам Левинаса, "каждый, кто говорит "Я", адресуется к Другому". В такой системе отсчета возможна лишь единственная форма и единственный способ бытия "Я" — это бытие для Д., зеркало которого заменило собою разбитое зеркало прежнего объективного и объектного мира классической культуры. В противоположность классической философской традиции, в рамках которой определенность человеческого сознания задавалась его интенцией отношения к объекту (и даже в противоположность постмодернистской классике, в рамках которой децентрированная субъективность неизменно была погружена в текстологически артикулированную среду: как писал Гадамер, "игра речей и ответов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой"), современная версия постмодернизма определяет сознание посредством фиксации его интенции на отношение к Д. Фигура Д. становится фундаментальной и конститутивной семантической структурой в современных попытках постмодернистской философии реконструировать понятие субъекта. Вектор отношения субъекта к Д., в постмодернистском его видении, — это "метафизическое желание", репрезентированное в грамматическом звательном падеже (Левинас). (В сущности, в данном моменте современная культура вновь воспроизводит в своем философском дискурсе фигуры традиционной восточной натурфилософии: в частности, в постмодернистской концепции Д. могут быть усмотрены аналогии с древнекитайской концепцией спонтанности "цзы-жань", предполагающей самоопределение сущности посредством резонирования с другими (Другими) сущностями того же рода — "лэй". — Отсюда реминисценции постмодернистской философии по поводу традиционной восточной философии: программный "антиэллинизм" Деррида, обращение Кристевой к философии Китая, универсальный интерес постмодернизма к дзен-буддизму и т.п.) Результатом коммуникации выступает вновь обретенное философией постмодернизма "Я" — "Я", найденное, по Делезу, "на дне Д.". Так, по оценке Деррида, "фрагментарный человек" может быть собран только посредством Д. Таким образом, несущей организационно-смысловой фигурой современной версии постмодернистской философии становится фигура субъект-субъектных отношений (коммуникации). Центральная проблема постмодернистской концепции Д. конституируется как проблема подлинности коммуникации: как отмечает Лакан, "как только… ребенок столкнется с Другим, он немедленно теряет свою былую невинность и начинает защищаться от реальности посредством языка". В данном контексте даже в ситуации предельно коммуникативной, а именно — в ситуации отношения к Богу, "человеку нужна ложь, нужен посредник", ибо "не нужно веры, когда есть знание ложного мифа" (Жирар). В этом отношении подлинность субъект-субъектных отношений, позволяющая идентифицировать их как коммуникативные, может быть зафиксирована по такому критерию, как их неопосредованность. Максимальная степень последней возможна именно в отношении к Богу, ибо "христианский посредник сам себя устраняет" (Жирар), однако Бог не может рассматриваться как Д. в полном смысле этого слова, поскольку, выступая в качестве коммуникативного партнера для субъективного Я, Бог, тем не менее, не конституируется в качестве Д.: "Бог — не . Это — Бог" (Р.Гвардини).

Источник: Философский словарь

Значение слова «другой» в русском языке

1. В наиболее общем смысле – все и всё, кроме самого человека. В сущности, это значение охватывает полный набор событий, стимулов, людей и т.д., которые составляют психологическое окружение. 2. Более специальное значение – другой человек. 3. Наиболее специальное значение – термин Г.Х. Мида, используемый во множественном числе для собирательного обозначения значимых других в чьей-то жизни.

Источник: Психологический словарь

Социологический словарь

Другой

— понятие,  посредством к-рого описываются взаимодействия индивидов. Существует два вида Д. Они различаются между собой в зависимости от того, какого рода знанием  обладают люди о тех, с кем они взаимодействуют. Первый вид Д. — "значимый Д." — тот, о ком располагают каким-то вполне определенным знанием. Второй вид — "обобщенный Д." — некий абстрактный соц. статус  и связанная с ним роль.  Соц. взаимодействия основаны на обоих видах Д. Люди обычно знают что-то определенное о тех, с кем они часто общаются, но в большинстве случаев знание о других индивидах, при взаимодействии с ними, является следствием понимания соц. ситуации (см. Ситуации определение) .

Философский словарь

Другой

Франц. AUTRE. Основополагающий концепт современного европейского принципа самоосознания. Вне понятия другого как составной и неотъемлемой части своей собственной идентичности сегодня невозможно ни одно серьезное размышление философского характера. Одна из последних книг одного из самых серьезных философов, занимающихся проблемой субъекта, Поля Рикера называется «Я сам как другой» (Ricoeur:1990) — перевод, очевидно не самый удачный, тем более что философ неоднократно подчеркивает: «сказать сам не значит сказать я»(dire soi n&est pas dire je), но им пришлось воспользоваться за неимением лучшего. Проблема «другого» — одна из наиболее древних в европейской философии и медитативном эстетическом сознании. Если оставаться в рамках Новейшего времени, то уже символисты задумывались над тем фактом, что язык как общее средство общения, доступное любому профанному знанию, выступал в качестве овеществленного другого по отношению к их поискам невидимого и неслышимого Царства красоты, о котором они грезили. У них возникало ощущение, что язык как бы говорит через них, помимо их воли. Отсюда знаменитое высказывание А. Рембо «Je est un autre» с явным нарушением правил французской грамматики: «Я есть другое». Так думали многие символисты, например, Жюль Лафорг, утверждавший, что нас «некто мечтает», или П. Верлен с его «нас думает». Все это были первые признаки того кардинального пересмотра своего Я, традиционно рассматривавшегося как некая целостность, породившие потом обширную философскую литературу. Можно вспомнить М. Бубера с его стремлением отказаться от индивидуального сознания Я и решить проблему через вечный диалог Я и Ты, в котором раскрывается существующая в человеке изначальная «другость». Аналогично развивалась и диалогическая концепция с М. Бахтина с его постоянной проблемой «я — другой». Разумеется, самой кардинальной попыткой решительного пересмотра традиционного представления о структуре личности была теория Фрейда, собственно от которого идет наиболее влиятельная в постструктуралистских и постмодернистских кругах концепция фрагментарного субъекта, «Я» которого всегда является полем битвы импульсов биологического по своей природе бессознательного с осуществляющим цензуру Супер-эго. Можно сказать, что практически все философские течения XX века отдали дань фрейдовской интерпретации концепции личности, но в рамках собственно того, что мы можем назвать постмодернистской философией, наиболее влиятельными оказались интерпретации Лакана. И хотя, возможно, теории Дерриды, Фуко, Делеза и Кристевой были более глубоко проработаны и тщательнее аргументированы, лакановская версия в силу различных причин — благодаря ли своей доступности и агрессивности критики или потому, что он был одним из самых первых постмодернистов, активно работавших в этой сфере, — была усвоена в более широких масштабах. Лакан прежде всего критиковал теории Эриха Фромма и Карен Хорни за отстаивании ими тезиса о стабильности эго. С его точки зрения — это чистейшая иллюзия, поскольку человек в его представлении не имеет фиксированного ряда характеристик. Лакан утверждал, что человек никогда не тождествен какому-либо своему атрибуту, его «Я» никогда не может быть определимо, поскольку оно всегда в поисках самого себя и способно быть репрезентировано только через Другого, через свои отношения к людям. Однако при этом никто не может полностью познать ни самого себя, ни другого, т. е. не способен полностью войти в сознание другого человека. Это происходит прежде всего потому, что в основе человеческой психики, поведения человека, по Лакану, лежит бессознательное. В одном из своих наиболее цитируемых высказываний он утверждает: «Бессознательное — это дискурс Другого», это «то место, исходя из которого ему (субъекту — И. И.) и может быть задан вопрос о его существовании»(Lacan: 1966, с. 549). Лакан, как известно, сформулировал и теоретически обосновал существование структуры человеческой психики как сложного и противоречивого взаимодействия трех составляющих: Воображаемого, Символического и Реального (психические инстанции). В самом общем плане интересующее здесь нас инстанция Символического представляет собой сферу социальных и культурных норм и представлений, которые индивид усваивает в основном бессознательно, чтобы иметь возможность нормально существовать в данном ему обществе. Главное здесь в том, что когда индивид вступает в царство Символического, то там он обретает в виде отца с его именем и запретами тот «третий терм» первичных, базовых человеческих взаимоотношений, того Другого, который знаменует для него встречу с культурой как социальным, языковым институтом человеческого существования.  

Философский словарь

Другой

— то, что не есть Я, т. е. "иное", представленное, однако, в отношении ко мне и для меня. В европейской классической философии, как она складывалась на протяжении веков, понятие Д. практически отсутствовало (за исключением некоторых христианских мистических учений и немецкого романтизма). Средневековая традиция в понятии alter ego отражает лики Я, а вовсе не того, кто вступает с Я в общение в качестве суверенной, независимой и безусловно значимой для Я личности. В немецкой классической философии Д., если бы такое понятие присутствовало, стал бы объектом, вещью, чуждым миром, зависимым от активности субъекта. Отвлеченно-теоретический мир чужд пониманию Д. в его реальной сущности, хотя в основу концепции Д., с которой мы встречаемся во многих современных философских течениях, легла гегелевская категория "свое иное". Разум отвлекается от всего индивидуального, случайного, преходящего. Поэтому коммуникация двух субъектов здесь непременно предполагает нечто дополнительное, безличное — "абсолютную идею", "мировой дух" и т. д. И даже такой противник растворения личности в абстрактных безличных категориях, как С. Кьеркегор, не нашел рядом со своим Единичным места для Д. Многие мыслители, например А. Шопенгауэр, были убеждены, что человек способен постичь тайну собственного бытия и бытия мира лишь путем предельной обособленности от других людей. Идеи предельного самоуглубления и отрешенности от окружающего мира можно обнаружить в большинстве течений индийской философии, повлиявшей на становление концепции Шопенгауэра. В персоналистском направлении философии XX столетия понятие Д. связано прежде всего с проблемами интерсубъективности, коммуникации и диалога. В феноменологии Э. Гуссерля проблема интерсубъективности рассматривается в аспекте того, что для Я Д. — один из феноменов, конституируемых актами сознания, но, в процессе конституирования, Я полагает Д. субъектом, в свою очередь конституирующим мир, в котором мое Я — лишь один из конституируемых феноменов. При этом переживания Д. никогда не даны мне непосредственно, "в оригинале": я могу лишь гипотетически реконструировать их содержание по их внешним (телесным) проявлениям, таким, как мимика, жесты, слова и т. д. Такую "не-данность в оригинале" следует отличать от "принципиально неадекватной данности" т. н. реальных предметов. Реальные предметы всегда даны неполно, в "оттенках и проекциях", в бесконечном горизонте неопределенностей, но тем не менее в той мере, в какой они даны, они даны сами по себе, "в оригинале". В противоположность этому содержание переживаний Д. всегда остается для оригинального схватывания недоступным, оно может быть дано лишь опосредованно и гипотетически. В этом смысле Д. представляет собой трансценденцию по отношению к моему Я. А главная проблема — проти воречие между "трансцендентально-солипсистской" установкой, лежащей в основе феноменологии, и очевидным "равноправием" Я и Д. Это противоречие воспроизводится и в большинстве вариантов экзистенциализма. Например, для Ж. П. Сартра единственная связь, возможная между двумя индивидами, между двумя сознаниями, — это связь взаимного отрицания, "неантизации". В отношении к "другому Я" индивидуальное сознание выступает, по Сартру, в модусе "бытия для другого". Но "бытие для другого" не является онтологической структурой "для себя бытия". Равная "ничто" субъективность не содержит в себе никаких ресурсов для продуцирования положительной связи с чем бы то ни было внешним по отношению к ней. Мой "взгляд" превращает Д. в вещь, объект — и наоборот, как считает Сартр. "Окаменение" под взглядом Д. — сокровенный смысл мифа о Медузе. Г. Марсель считал, что только в том случае, когда индивид осознает Д. как свою собственную инаковость и когда на основе этого он пытается проникнуть в Д. — только в этом случае он может преодолеть отчуждение и разорвать замкнутый круг одиночества. М. Бубер полагал, что личность. Я, ничего не может сказать о себе, не соотнося себя с Д.; жизнь есть комплекс межличностных отношений. Главное в человеческом существовании — обращаться, взывать к Д. и отвечать на зов Д. Для Бубера радикальный опыт инаковости Д., признание этого Д. "своим иным", узнавание его, ощущение невозможности существовать без него заключаются в диалоге. (См. "Диалог".) Т. П. Лифинцева

Философский словарь

Другой

другие люди. Наш первый контакт с миром – отношение матери и ребенка. Следовательно, отношение к другому первично в сравнении с ощущением вещей. Может ли другой служить объектом познания? нам известен благодаря своей внешности, поведению, речам и проявлениям (поступкам или творчеству). Но другой как личность выходит за пределы речей и поступков. Как «центр действия» (Шелер, «Положение человека в мире», 1928), он всегда способен на непредвиденные и удивительные для нас поступки, ведь он – проявление свободы. Другого мы не объясняем, но понимаем (Ясперс, «Общая психопатология», 1913). Так, мы не объясняем «человека в гневе» исходя из причинных отношений, поскольку гнев – реакция не на физический стимул, а на психологический; мы его понимаем (при помощи синтетической интуиции). Понимание другого не имеет ничего общего с познанием объекта. Как возможно понимание другого? Посредством переноса, что можно назвать также проекцией или аналогией. Мы ставим себя на место другой личности и проецируем на нее то, что мы чувствовали бы на ее месте. Эта эгоцентрическая установка чаще всего приводит к недопониманию, потому что другой отличен от меня и чувствует вещи по-другому. Открытость другому должна скорее вытекать из отношения к нему именно как к другому. Это достижимо, по Шелеру, при помощи симпатии («Природа и формы симпатии», 1923), которая одновременно и сохраняет дистанцию, и мгновенно улавливает чувства другого. Она отличается как от любви (устремленной к слиянию, а не к пониманию), так и от автоматической имитации (когда стараются делать то же, что другой: например, одна женщина плачет, а другая, видя это, тоже начинает плакать, хотя и не знает причины слез первой). Наконец, инструмент для понимания другого – не обязательно взгляд, им может быть также слово, совместное действие, конфликт и т.д. Сартр (««Бытие и Ничто», 1943) считает даже испытание взглядом препятствием к отношениям. Рассматривая меня, другой превращает меня в вещь: «Для меня другой – это, прежде всего, существо, для которого я – объект», тогда как «я – это «Я», недостижимое даже для меня самого». есть и средство самопознания и самореализаций .Гегель в «Феноменологии духа» показал, что самореализация зависит от признания человека другими. По Гегелю, первый момент такого признания – соперническая борьба двух сознаний, которые сначала замкнуты, каждое в своей субъективности. «Каждый хочет, чтобы его считали свободным и независимым» («Психологическая пропедевтика», написанная к 1809 г., но опубликованная лишь после смерти автора). Эта борьба идет вплоть до отрицания другого. Развитие индивида, как и развитие народов, проходит через эти конфликты, где другой поочередно «отрицается, снимается, сохраняется», что позволяет сознанию приобретать все более и более универсальный взгляд на реальность. Именно для урегулирования, ослабления, организации этих конфликтов и созданы законы, учреждения, процедуры, определяющие общественную форму наших отношений с другим и делающие возможными притупление разных форм эгоизма, гуманизацию отношений между людьми и нормализацию жизни в обществе. В перспективе, при выполнении ряда условий, возможна реализация высшего закона мудрости: «Делай другим то, чего желаешь самому себе» (Конфуций).

Философский словарь

Другой

— понятие философии 20 в., фиксирующее некоторый опыт встречи Я с подобной ему сущностью, представляющей, тем не менее, иное по отношению к Я. Развитие понятия Д. в неклассической философии — свидетельство отхода мыслящего субъекта с позиции солипсизма. Понятие Д. разрабатывалось прежде всего в феноменологии и диалогизме. В диалогизме Д. осмысляется как Ты, появление которого возвращает подлинное бытие или преображает в лучшую сторону бытие Я. Для Ф. Эбнера принятие Ты означает одновременно признание онтологической укорененности Я и Д. и вступление в мир подлинных духовных сущностей. Но в конечном счете любое Ты и даже Я — экспликация Бога, поэтому, в сущности, речь идет об одном диалоге, в котором Бог воспринимает себя в качестве различных Я и выстраивает словесные отношения между ними. М. Бубер рассматривает Ты как особое видение — различных вещей, людей, духовных сущностей, в котором внимание обращается на бесконечность духовных возможностей в отношении к Я. Этому противостоит неподлинное познавательное отношение (Я — Оно), в котором внимание акцентируется на объекте-среди-подобных и его специфике. В феноменологии тема Д. впервые выходит на передний план в "Пятой картезианской медитации" Гуссерля. Для Гуссерля это — проблема чисто познавательная — как в опыте Я появляется нечто Чуждое (как конституируется "другое Я" как таковое). Д. конституируется в Я по аналогии ("соединения в пару") с опытом бытия Я. Ряд тел, которые я нахожу в опыте, дают основания для предположения, что они являются плотью, подобной моей. Но постижение Д. как плоти заставляет меня подойти к себе как к телу-среди-других-тел ("Я" выстраивает Д. как "Я-Там-как-Здесь" и себя как Д. одновременно). Возможность выстраивания Других — бесконечный горизонт идеального сообщества. Другие "Я" (монады, которые входят в состав интермонадического сообщества) по-разному выстраивают мир, который может в результате рассматриваться как один-для-всех-тут-сущий (инвариант представлений монад). Это делает значимым опыт любого Д. для "Я" (интерсубъективность). Сартр рассматривает понятие Д. в социальном ключе. Д. в качестве "Смотрящего-на-меня" — источник существенного модуса "Я" — "Бытия-для-Д.". "Я" пытается осуществить полноту своего бытия через Д., Д. претендует на это же, что и служит источником постоянного конфликта, проходящего через все возможные типы отношений между людьми. Для Э. Левинаса (избегающего тотализирующего логического дискурса прежней философии) вопрос Д. поднимается в этическом ключе — как "Я" ограничивает свою свободу перед лицом Д. как Бесконечности. Тем самым он как бы синтезирует феноменологию и диалогизм. (См. также: Я). Д.В. Майборода

Психологическая энциклопедия

Другой

1. В наиболее общем смысле – все и всё, кроме самого человека. В сущности, это значение охватывает полный набор событий, стимулов, людей и т.д., которые составляют психологическое окружение. 2. Более специальное значение – другой человек. 3. Наиболее специальное значение – термин Г.Х. Мида, используемый во множественном числе для собирательного обозначения значимых других в чьей-то жизни.

Толковый словарь Даля

Другой

арх. другой, следуюший за первым, второй; первой, другой, третий. | Иной, инный, не тот или не этот. Нет ли другой бритвы, эта тупа? | Такой же точно, вполне сходный. Стар. дружка, товарищ, помощник по должности, службе. А в других был у

Толковый словарь Ожегова

Другой

Кто-то иной, не сам

Cлово «другой» означает:

другой («иной», «чужой») — одна из центральных философских и социо-культурных категорий, определяющая другого как не-Я. Другой — это любой, кто не является мной, отличен от меня, нетождественен мне и даже противостоит мне, но в то же время относится, как и я, к человеческому роду и внешние проявления его жизнедеятельности напоминают мои собственные, хотя я и не могу проникнуть в их глубинное измерение.

Источник: Википедия

Большой современный толковый словарь русского языка

I м. разг.

1.Кто-либо, кто-нибудь, кто-то; некто иной I

1., не сам.

2.Кто-либо из ряда перечисляемых или противопоставляемых предметов; иной I

2.. II м. разг.

1.Ни один из названных или из известных.

2.Кто-либо посторонний, чужой. III прил.

1.Не этот, не данный; иной II

1.. отт. Отличный от данного, прежнего.

2.Противоположный ( о стороне, крае и т.п. чего-либо ) . отт. Употребляется при противопоставлении.

3. разг.Второй, следующий. отт. Употребляется при приблизительном указании количества, продолжительности чего-либо.

4. разг.Некий, некоторый. IV мест. разг.Некий, какой-либо, какой-нибудь, какой-то; иной III.

Новый толково-словообразовательный словарь русского языка Ефремовой

Другой

1. м. разг. Кто-то иной, не сам.

2. м. разг.
1) Ни один из названных или из известных.
2) Кто-л. посторонний, чужой.

3. прил.
1) а) Не этот, не данный. б) Противоположный (о стороне, крае и т.п. чего-л.). в) Употр. при противопоставлении.
2) Отличный от данного, прежнего; иной.
3) а) разг. Второй, следующий. б) Употр. при приблизительном указании количества, продолжительности чего-л.
4) разг. Некий, некоторый.

4. местоим. разг. Некоторый, какой-нибудь, иной.

Словарь Даля

Другой

архан. другой, следуюший за первым, второй; первой, другой, третий. | Иной, инный, не тот или не этот. Нет ли другой бритвы, эта тупа? | Такой же точно, вполне сходный. стар. дружка, товарищ, помощник по должности, службе. А в других был у воеводы имрек. Это другой ты. Он словно другой Наполеон. Один говорит пьян, другой говорит пьян, поди, ложись спать! Одной рукой собирай, другою раздавай. В одной руке пусто, в другой ничего. Степашка, есть ли другая баклажка? Обычай дорогой, что выпить по другой! Одно за другим: одно к одному. От беды бежал, да на другую напал (да в напасть попал). Потужи о себе, а там, и о других. Не нашел в себе — не ищи и в других.' Чего себе не хочешь, того и другому (и другу) не твори. Хоть бы худое, да другое (да иное). Один не годится, другой хоть брось, третий маленько похуже обоих. Не будет Маланьи, будет другая. Что мне до других, был бы я сыт (жив)! Добрая жена, да жирные щи, так другого добра не ищи! Другак муж. , дон. настой воды на виноградных выжимках. | Другак и первак орл. два разбора хлебные зерна, собо отвеваемые из чела я озадка; за озадком лежит уже ухвостье. | Иногда то же чти друган муж. второй налив пива или квасу, жидкая, расхожая бражка, второго налива, уже по спуске сусла; такой же квас или булыч. | Другак, второй рой в лето из улья, второй вывод. | От этого улья другак, отроился. | Лук другак, лук репчатый, на другой год после первака: третьяк уже плоховат, а далее четвертака он не идет. Другач муж. вещь или товар второго разбора, как первач первого, третьяк третьего. Мука первач, первого размола; другач, второго, вторичного, перемолотые высевки первача. Другоня, другонька, другошка об. другой, второй, в виде клички лошади, коровы. Дружачка об. , курск. подружье, подруга, напр. оба супруга друг другу. что твой друужачка? Другиждо или другожды, другоредь, другоряд, другончики, другорижды нареч. другой, в другой раз, вторично или еще раз, ещежды, снова, опять Другомя сев. другим образом, на другой лад, иначе, инако. Другонде нареч. в другом или в ином месте, иногде, не тут или не там. Другоякий сев. иной, не такой, инаковый, другого вида, рода. Другояк, другояко нареч. , сев. другомя, не так, иначе, на другой, иной лад, иным родом, способом. Другоданый, другодан вологод. вторично или вдвойне данный, или второй по счету из числа данных. Перводаный помер у нас, а это другодан. Другоженец, другожен муж. , тамб. вдовец, вторично женившийся; другомужня жена, вдова, вышедшая за второго мужа; второженец и второмужняя, второмужатка. Другомилый, второй из милых, милейший по первом. Другонадцать костр. другонцать

Словарь русского языка Лопатина

Другой

друг`ой

Словарь русского языка Ожегова

Другой

Colloq некоторый, какой-нибудь иной Д. бы благодарил, а ты недоволен. другой кто-то иной, не сам Заботиться о других. другой не этот, не данный В д. раз поговорим. На другом берегу (на противоположном). И тот и д. (оба, каждый из двух). другой не такой, иной Стал совсем другим. Думает одно, а говорит другое (сущ.). Это другое дело (это меняет положение, заставляет думать иначе). другой второй, следующий На д. день.

Толковый словарь Ефремовой

Другой

другой

1. м. разг. Кто-то иной, не сам.

2. м. разг.
1) Ни один из названных или из известных.
2) Кто-л. посторонний, чужой.

3. прил.
1) а) Не этот, не данный. б) Противоположный (о стороне, крае и т.п. чего-л.). в) Употр. при противопоставлении.
2) Отличный от данного, прежнего; иной.
3) а) разг. Второй, следующий. б) Употр. при приблизительном указании количества, продолжительности чего-л.
4) разг. Некий, некоторый.

4. местоим. разг. Некоторый, какой-нибудь, иной.

Толковый словарь русского языка Ушакова

Другой

другая, другое.

1. Не тот, не этот. Дай мне другой нож, этот тупой. Об этом поговорим в другое время и в другом месте. || Не Такой, иной, отличный от данного. У него были совсем другие намерения. после женитьбы он стал другой.

2. Следующий после первого; второй. Уже другой месяц, как он в отсутствии. Спросили одного встречного, другого, третьего – никто не знал. На другой день. Поживем месяц, другой и уедем.

3. Такой же, как кто-н., равный, почти тождественный с ним. это —

4. в знач. сущ. другой, другого, м. Кто-н. иной, не сам, посторонний. Он думает только о себе и никогда не заботится о другом. Не обращай внимания на других, делай по-своему.

5. в знач. сущ. другое, другого, мн. нет, ср. Что-н. не то, иное, отличное от данного. Ему говоришь одно, а он делает совсем другое. И тот и другой – оба, каждый из двух. тот или другой – см. тот. Другими словами, в знач. вводного слова – выражаясь, говоря иначе. это другое дело (разг.) – это изменяет положение, заставляет отнестись иначе. В другой раз (в знач. нареч.; простореч.) – иногда.

Полный орфографический словарь русского языка

Другой

другой

Викисловарь

Другой

не являющийся данным, не совпадающий с ним, не этот, отличный от этого отличающийся от данного, несхожий изменившийся по сравнению с предыдущим; не такой, как раньше ещё какой-нибудь из ряда однородных предметов, явлений; прочий, остальной следующий за данным противоположный (о береге, стороне чего-либо) : человек или объект из числа ближних к данному человека либо объекту, окружающих его